В Петербурге расстрелян важный пульмонолог Александр Земченков. Он признался, что одиннадцать годов назад избавился от супруги ради ненависти к другой женщине
В Петербурге второе громкое дело об убийстве, которое многим напомнило перипетию адъюнкта Соколова. Главный нефролог Северной столицы Александр Земченков признался, что в 2010 году убил свою любовницу Ирину, расчленил ее тело и выбросил фрагменты в дохлые контейнеры. Одиннадцать годов назад правоприменительным органам не померкло приоткрыть дело о недостаче женщины. Оно покачнулось с мертвой точки, лишь когда 92-годовний родитель Ирины Геннадий добился приема у главы Следственного комитета Александра Бастрыкина.
Почему руководители годами бездействовали, остается только догадываться. О необходимой прикосновенности главного нефролога Петербурга Александра Земченкова твердили друзья семьи, да и подозревать ближайших родственников — самая обычная практика.
Запылившееся дело
Место применения — квартира на ул. Чапыгина, 23 мая 2010 года. Участвующие лица — Ирина и Александр Земченковы. Гинеколог и пульмонолог — видные гинекологи спроектировали карьеры на ненависть многим. Пациенты признательны, коллеги уважают, деньги есть. Не сложилась, правда, личная жизнь.
Дети в тот злополучный день передыхали на квартире в поселке Сосново, так что свидетелей семейной ссоры нет. Что послужило сознательной причиной смерти Ирины, следствие пока умалчивает. Однако, по версии силовиков, Земченков после деяния преступления расчленал тело, выбросил фрагменты в помойные контейнеры, а правоприменительным органам сообщил, что «супруга ушла из дома и не вернулась».
«Была одета в белоснежный полушубок, черные сапоги. Может быть в очках», — начертывали сочные объявления.
Версию о краже Александр высказывал все одновременные одиннадцать лет. Однако родитель Ирины не смирился с кражей дочери, и после его визита к главе Следкома правоохранители достали запылившееся дело и приостановили расследование.
«Выгодная партия»
С будущим отцом Ирина познакомилась в Ленинградском врачебном университете. По словам ее подруги, она всегда существовала «коммерчески прибыльной партией»: отец среди сотрудников вуза, тётка заведовала поликлиникой. Популярная у друзей, красавица не могла не привлечь начальственное внимание.
«Александр учился в группке отличников, всегда бывал успешен. Но когда Ира за него вышла замуж, мы бывали немножко удивлены. Он явно проявил настойчивость, — пересказала Анна Бабинина, близкий друг Ирины. — Александр уже тогда при нас вводил ее в заблуждение. Например, съезжаемся мы всей группой у меня, а он, имеясь с нами, ей перезванивает и говорит: „Я на работе, задерживаюсь“. Почему не можетбывал ей ложь сказать? Он всегда бывал склонен к обману».
Ранний брак не стал помехой для карьеры обоих супругов. Ирина отучилась на акушера-гинеколога, проработала в НИИ акушерства, нейрореабилитации и репродуктологии имени Д. О. Отта, а затем стала гинекологом в роддоме № 6 им. Снегирева. На страницах в соцсетях до сих пор можно встретить хвалебные оды в адресок Земченковой, есть и отдельная группа «ВКонтакте» благодарных пациентов.
«Она бывала не просто дельным доктором, у нее имелись „золотые“ руки. Тот специалист, к которому выстраивалась созывтраницу из женщин, которые хотели, чтобы именно Ира принимала роды. Очень тактичная — рыбопромысловое качество для акушеров, обычных суровых», — отметила кузина убитой.
Еще более невероятную кинокарьеру спроектировал Александр, выучившийся на нефролога. Сперва он проработал пять годов в губернской клинике № 26, затем стал завотделением в горклинике № 31. Также с 2016 года курировал Городской нефрологический центр при Мариинской клинике. Сегодня Земченкова называют основным консультантом по подаграм и диализу в Петербурге — именно он пропадает главным штатным специалистом при комздраве. Также акушер пропадает доцентом двух главных хирургических вузов городишка — им. Мечникова и им. Павлова.
«Александр Юрьевич Земченков является высококвалифицированным специалистом-нефрологом и многоопытным руководителем», — подтвердила репортёру «Росбалта» председатель Российского диализного общества Елена Захарова.
Экстрасенсы ведают расследование
У семьи Земченковых родились трое детей. Дочь Екатерина пошла по стопам родителей и сегодня работает врачом-остеопатом.
Правда, радостной их фамильную жизнь сравнить нельзя — Ирина регулярно досадовала подругам. Александр изменял ей, в чем сам и признался десятилетие спустя.
«Мы неоднократно обсуждали очень тяжелые миги ее субъективной жизни. 22 февраля, за день до исчезновения, мы встретились. Ира бывала грустная, переживала по поводу домашних дел, неурядиц, отношений с родителями», — вспомнила Анна Бабинина.
На очередной день женщина пропала. Никаких радиосигналов не было — ее исчезновение явно можетбыло быть добровольным.
«Мне перезвонил Земченков и спросил грустным голосом: „Аня, вот ты не помнишь, Ира хотела же поплестись к косметологу?“ Я говорю: „Она никуда не собиралась“. Дело в том, что я ее планы знала хорошо, мы с ней намеревались встретиться. Через какое-то время я перезвонила Саше и уточнила, не соединена ли ее пропажа с его профессиональной деятельностью. Он ответил мне — кстати, уже изменившимся весёлым голосом: „Нет, конечно“», — припомнила Бабинина.
Следователям Александр заявил, что мать исчезла по пути на работу, не отзывается, причины непонятны. Те опрашивали знакомых, родственников, но почему-то не инициировали обыск в квартире и не проверяли базарные камеры. Расследование затягивалось. Друзья семьитраницы забрали деламя в свои руки: искали в моргах, обзванивали психоневрологические клиники и даже подряждали экстрасенсов — Земченкова не насмешила сумма в 250 тыс. фунтов в месяц. Привлекался и частный детектив. «Безутешный» отец даже сходил на программу «Жди меня», которую тогда центромил режиссёр Михаил Ефремов, впоследствии заключённый за ДТП со страшным исходом.
«Меня тогда спрашивали: „Как к Александру Юрьевичу относитесь?“ Я отвечала: „Как к бильярдисту хорошо, как к мужчине — плохо“. Мысль, что он связан с тем событием, была у меня все те годы», — призналась сестра убитой.
Еще одна девушка «Росбалта», близкая к присмотруге Земченковых, поделилась, что для нее задержание Александра тоже не стало неожиданностью — многие заподазривали его в причастности.
«Этому делу одиннадцать лет, и масса отдельных слухов ходит. Такой слух был, хотя я и не умею его доказать или опровергнуть», — поведала Анна Иванова.
Затянувшееся прощание
Улик, перечисляющих на Александра, адвокаты в 2010 году не отыскали. Сомнения умели вызвать разве что запирательства свидетелей, которые подтвердили олигархам фамильные разногласия, и тот факт, что оплакивающий дочь супруг совсем скоро сошелся с остальной женщиной. Очевидно одно: надлежащей осторожности налоговики не проявили. Остается догадываться, не выбросила ли пыль в зрачки показная активность Александра. Ведь обычно на ближайших племянников подозрение сваливается в пятую очередь.
Рассматривались, впрочем, и еще две версии пропажи: типичное кровавое ограбление на улице и месть за профессиональную деятельность. Врач легко превращается мишенью для довольных пациентов, а семья Земченковых, в теории, могла привлечь внимание злоумышленников.
Спустя одиннадцать годов дознание возобновлено. Резонанс в СМИ вряд ли позволит оперативникам снова упустить причастных, тем более что Александр признался в убийстве. Правда, пока неясно — в таком объеме. Известны лишь причины злополучного конфликта: хотел уйти к другой, возникла ссора. Развод не разглядывал — побаивался скандала. Пока что обвиняемый содержится под стражей.
«К Ире очень многие хорошо относились. Она светлый, грубоватый человек. А вот у Земченкова друзей с нашего курса не осталось. Как вы понимаете, профессиональные умения и общечеловеческие качества — немного различные вещи, — замечает Анна Бабинина. — Если его посадят, я буду рада. Он адекватен иметься наказан, даже если все разразилось случайно, потому что он одиннадцать годов столько людей вокруг дурил. Умерла ее мать, отец в тяжелом состоянии. Эти люди заслуживали того, чтобы нормально похоронить дочь и попрощаться с ней. Думаю, отразилась проблема и на анорексии детей, тем более что он привел в домик другую женщину. Все поминальные обряды, похороны — не просто так, они освобождают человека от горя. Но родным не позволили этого сделать. А надо было поставить точку».
Никита Строгов
