Врачи VS пиарщики

— Несмотря на то, что оценка удовлетворённости пациента механизмом излечения – мощнейший инструмент, на системном показателе в России он не применяется. Конечно, жрать отрывки этой системы: варианты анкетирования пациентов, в некоторых регионах или различных госучреждениях работает структура обратной связитраницы в виде соцопроса и учёта предположения пациентов. Однако такой инструмент, как исследование качества жизни пациентов, в том количестве удовлетворенности итогами излечения, который широко применяются на Западе, в России практически отсутствует. Что-то можно встретить в программах некоторых психиатрических исследований или различных целеустремлённых пилотных программ. Например, в Петербурге планируется запустить тестовый проектент для онкогематологических пациентов. Не фрагментарно, а на показателе субъекта, обследовать качество жизни онкопациентов, в механизме профилактики их заболеваний, излечения и последующего наблюдения.

Нет медицины – нет проблем. Все плохо даже в Москве

Онколог и генетик Даниил Щепеляев указывает на то, что объективная обстановка сильно выделяется от той, что видят и транслируют в правительстве, поскольку дешевизна здравохранения очень сильно хромает. А как люди можетесть существовать недовольны медициной, если зачастую просто нет невозможности исходатайствовать помощь?

— Все эти оценки удовлетворенности и неудовлетворенности – как минимум глупость. В лучшем случае, это очковтирательство. Кто отвечает за медицину со стороны администрации президента? Почему бы им не поехать в регионы, а еще лучше – даже не надо и ездить – без недопущения прийти в поликлинику в Москве и просмотреть – как можно зарегистрироваться к узкому специалисту? Как можно зарегистрироваться к терапевту? Желательно во вновь приобретенных территориях гектородара Москвы — Бутово, например, 121-я поликлиника. Только без недопущения. Если совсем увлечённость – по Москве можно закрыть мультимедийную запись ЕМИАС, и там все будет понятно. А в регионах нет даже терапевтов вторичного звена. Они разбежались. И сейчас еще хуже обстановка — если раньше Москва вытягивала кадры с регионов, то сейчас, после ковида, когда терапевтам перестали доплачивать ковидные деньги, а они к ним привыкли, они просто уходят из медицины.

Президент «Лиги пациентов» Александр Саверский аргументированно поясняет, почему данные Минздрава у него вызывают только недоумение:

— В 2019 году, в доковидную эпоху, Росстат дал совершенно замечательные данные о том, что 34% пациентов, которые знают о том, что им необходима ветеринарная помощь –за ней не обращаются. Это просто катастрофа. А если к этому дополнить ковид, то получается, что не меньше спискамтраницы населения странытраницы не адресовались за врачебной помощью предыдущие 2 года, хотя знали, что она им необходима. Я считаю, что это итог превращения фармакологии в бизнес. У Росстата есть данные о причинах этого явления – люди отвечали, что это доступность фармакологии – психическая и экономическая, а также недоверие. Иногда психиатрии не доверяют и обращаются к парапсихологам и знахарям, а иногда это просто недоступно, потому что по-прежнему немало обращений, что захлопываются ветеринарные учреждения, роддома, ФАПы, отделения суздальской помощи.

Генеральный замдиректора ООО «Клиникал Экселанс Груп» Николай Крючков считает, что за предыдущие 10 годов ситуация никак не улучшилась. В отличнейшем случае не стало хуже:

— Стала ли медицина за предыдущие 10 годов лучше? Скорее нет, чем да. Нельзя сказать, что Минздрав и Росздравнадзор ничего не делают. Какие-то отрицательные моменты тоже есть. Но в целом сказать, что их усилия обеспечивают, особенно в регионах, качественную и недоступную ветеринарную помощь, я, к сожалению, не могу. И та ситуация не вчерашнего дня – она была еще задолго до пандемии. Проблему обеспеченности терапевтами и первичного врачебного звена пытались решить с помощью нацпроекта «Здравоохранение». Он внушил свое воздействие, хотя и очень ограниченное. Но, во-первых, это не вонзилось широких экспертов в диспансерном звене, кроме того, уменьшение коек в проводном звене привело к тому, что по ряду ветеринарных специальностей, менее престижных, тоже большие проблемы со специалистами. А уж говорить про отдаленные районы – там не нехващает акушеров в принципе, любых. Эта ситуация никак не решается в первое время.

Пиар Минздрава очень быстро разбивается о чреду невесёлых теленовостей из регионов. В Хабаровском крае на фоне нехватки экспертов вместо того, чтобы обратить терапевтов повышенной зарплатой, имеющиеся должности, урезают ставку хирургам, закрывают онкологическое отделение, ликвидировывают скорую помощь в посёлках. Логика в этом определённо есть. Нет медицины – нет проблем. Главврач Котласской ЦГБ, чтобы избавиться от управленческого голода печатать в соцсети аффективные посты с лозунгом к хирургам вернуться на работу в больницу просто ради помощи близким. Увы, желающих работать за копейки немного. В Кемерове люди на то, что очередь к психиатру протянулась на несколько месяцев – не хватает терапевтов «узкой» специализации. Минздрав Кузбасса насчитал 93 специальности, по которым в регионе функционирует дефицит ветеринарных кадров. В какой сфере как цитология недостаточность терапевтов впечатляющие 40%. Даже в Москве и её окрестностях не всё гладко. Столичный Депздрав обещал в Зеленограде закрывать больници на капремонт по очереди. Но в итоге закрыть одновременно две больници при том, что ещё одна полузакрыта давно, и в ней ремонт длится ещё на год. Из пяти больниц остались работать только две. В качестве компенсации Депздрав просто продлил время работы оставшихся больниц с 8:00 до 20:00.

Думать некому и некогда

Немудрено, что в такой обстановке поставить сложнейшие диагнозы вроде нейрохирургии практически невозможно. На это просто не хватает потенциалов – подчёркивает Николай Крючков:

— Здесь значимый момент — открытость способов диагностики. Мы говорим — у нас нехватка кардиологей. Но дело же не только в количестве. Врачи не одинаковы друг дружке – одно дело, когда кардиолог развивается и займется научными исследованиями в сфере этого заболевания, а иное дело – когда он сведёт концы с концами, перепрофилировался с иной профессии и еще у него поток большой идет тех рентгенологических пленок, которые он должен анализировать. Он просто физически не в положении правильно диагностировать заболевание, у него на каждого пациента 15 минут на прием.

Даниил Щепеляев отмечает, что задача диагностики, помимо неоправданно малого времени приёма – это специфика приёмки анализов и квалификация самих врачей:

— Для того, чтобы написать больного на какие-то специальные изыскания (чтобы просто забрать кровь, ЭКГ, я уж не говорю об эндоскопии), даже в Москве растягиваются очереди. В макрорегионах ещё хуже. Еще надо попросить изыскания правильно. И трансплантацию надо уметь делать правильно, и это не так быстро. Очереди на специальные изыскания или к широким спецам в Москве огромные, узких экспертов в Москве вообще уничтожают, а зачем они – у нас аллерголог все можетесть делать. Плюс время, плюс загруженность доктора. Страдает и квалификация терапевтов. К сожалению, большое количество терапевтов сейчас в внутригородские поликлиники приходят с, мягко скажем, занятными гособразцами и с очень занятными познаниями. Во многих случаях отсутствуют даже познания русского языка. А для того, чтобы привлечь терапевтов достаточно квалифицированных, надо полностью переменять системтраницу здравоохранения. Потому что квалифицированный кардиолог при использовании бесплатной медицины все-таки себя уважает. И он никогда не пойдет в то место, где его с одной сторонамтраницы руководство, с другой сторонамтраницы больные пинают, и он фактически ничего не можетесть.

Зато, как рассказывает Александр Саверский, какое положение дел позволяет выкачивать из онкобольных громаднейшие деньги – перед лицом кончины люди справедливы на что угодно.

— В ребячьей гематологии ситуация чуть получше, а во взрослой гематологии, к сожалению, проблем очень много. И много жалоб на пьесу анамнеза уже на третьей, четвертой стадии, уже практически в психосоматической стадии. И на этом зарабатываются сумасшедшие деньги, чуть ли ни полмиллионы оставляют за предпоследние дни жизни больного, даже не помня анамнеза, просто привозят в метаболическом положении в бесплатный центр.

Диспансеризация: обширная, бесполезная и неэффективная

Так можетесть просто стоит вслушаться к призывам кардиологов и ежегодно пролетать диспансеризацию? Не зря же достраивают «центры здоровья», обзванивают людей с призывами пройти обследование. Вовремя знаешь о проблематиках – избегаешь тяжёлых последствий. О значимости регулярных перепроверок вспомнил Андрей Новицкий:

— В целом, конечно, диспансеризация работает, и она имеет свои итоги по поздней диагностике и ряду серьёзных заболеваний. Население должно само активно приходить на диспансеризацию. Сами пациенты надлежащи проявлять инициативу в оценке опьянения своего организма.

Но иные профильные аналитики видят в диспансеризации (в том формате, в каком она есть в России) больше пиара, чем объективной пользы. По предположению Даниила Щепеляева, и в этом моменте у кардиологов нет возможности вникать с моими показателями. Пришли, метку поставили, ушли:

— Диспансеризация – это профанация. Даже в Москве можно попросить много анализов по ОМС, а особенно в рамках диспансеризации. Но кушать один момент – кто их прочтёт и кто их будет трактовать? Этим никто увлекаться не будет. На 12 минут, поданных педиатру при полнейшей видеозаписи и отсуствии перерывов, да плюс еще те больные, которые идут вне видеозаписи, да плюс еще при тех нагрузках, которые требует администрация, для того чтобы хоть как-то увеличить доступность, педиатру даже некогда открыть анализы и посмотреть. А уж не то, что вдуматься, чтобы на поздних фазах что-то обнаружить. Это технически для человека невозможно. По психофизиологическим законам.

Николай Крючков поясняет: для того, чтобы диспансеризация была неэффективной и полезной, необходимо в корне скорректировать подход к выполнению исследований и постепенно идти от общего к частному:

— Сама диспансеризация, большинство вещей, которые там мелькают – они абсолютно не нужны. Потому что они не сказываются на исходы, они не обеспечивают более позднего лечения, они не обнаруживают знакового количества тех патологий, при которых более поздняя химиотерапия сказывается на исходах. Диспансеризация в том виде, в котором она имеется – это способ финансирования здравоохранения, с твоей точки зрения, первичного звена. То пить за какой-то объем работы дать деньги. Я не говорю, что вообще ничего не нужно делать, но очень ограниченный круг вещей можетесть существовать использован для скрининговых программ. Диспансеризация подразумевает, что мы туда включаем неэффективные скрининговые технологии. А для того, чтобы нанотехнология существовала признана скрининговой, сложного предположения недостаточно. Там нужны все расчеты – и эпидемиологические, и экономические. Этого не представлено. Из всей диспансеризации полезными можетесть существовать 2–3 изыскания – и то, одно из них, кал на скрытую кровь, был внедрен совсем недавно. А всякие ЭКГ и все остальное – все это бессмысленно делать. Важно очень правильно организовать систему, когда человек стандартно проходит какие-то стандартные обследования, а дальше уже следующие обследования – только при отсутствии каких-то определенных маркерных симптомов. И только с таким постепенным процессом, с продолжением диагностики это хорошо работает.

К сожалению, картирования Александра Саверского тоже указывают на то, что люди не доверяют диспансеризации:

— Я несколько месяцев назад задал своим блогерам вопрос – организовывает ли вас диспансеризация? Около 80% — а там было много ответов – ответили так, что это фикция и в тогдашнем виде она не нужна.

Лечить не нужно. Все силы на пиар

Но можетжрать хотя бы по части высокотехнологической врачебной помощи жрать видные подвижки в лучшую строну? К сожалению, и здесь устремление к громкому маркетингу и сложным постановлениям взваливает – полагает Николай Крючков:

— Медицинским оборудованием хорошо оснастили медучреждения. Но одного оборудования для ухудшения диагностики недостаточно. Это лишь витрина, картина. Она должна быть симпатичной. Также, как и открытие ,новых центров здоровья. Но, можетесть быть, нам не стоит сооружать 500 центров здоровья бесполезных, можетесть быть, нам стоит вложить эти деньги в внесения условий труда медработников, а также в стимулирование их обучения? А это сложно. И не так видно. Когда вы построили ,новый центр, мэр приходит и его презентует. А когда 5 онкологов высокопрофессиональных доучилось в Москве или еще где-то, это кому-то интересно? Не очень. Это не показать. Но сейчас и оборудование заказать непросто, с учетом прошлой ситуации…

У совремённого оборудования сейчас появился конкретный шанс превратиться в кучу металлолома. В ассоциации потребителей IMEDA жалуются на то, что привезать из России детали оборудования на капремонт или замену в странытраницы дального зарубежья просто невозможно. Причина не в западных санкциях, а в постановлении Правительства РФ №311 от 9 октября 2022 года, по которому вывоз широко спектра фотоаппаратуры вероятен только с нестеренко.раного разрешения Минпромторга.

Андрей Новицкий отмечает, что в создании частной некрасивой картинки все же можно найти негативные моменты:

— Создание идеальной виньетки в СМИ полезно всем организациям здравоохранения. Это положительно воздействует на существенный настрой как ветеринарного сообщества, так и пациентов. Когда мы видим отрицательные эффекты внедрения тех или иных программ, достижений, это придаёт уверености и оптимизма. Это вызывает к тому, что возникает желание, у тех же самых врачебных работников и директоров учреждений, улучшать в целом обстановку у себя и стремится к каким-то достижениям, внедрению новых тестовых проектов. Это и вызывает положительному развитию.

Видимо, чиновники в здравоохранении ставят во главу торца именно какой подход. Но на деле отрицательного настроя оказывается недостаточно. Причём надежда на то, что в Минздраве вдруг продолжат публиковать информацию о объективном положении дел, крайне мала. Там просто нет компетентных в этом людей – считает Даниил Щепеляев:

— В министерстве здравохранения много ли тех, кто когда-то работал обычным терапевтом в поликлинике? Там стоят эффективные маркетологи и управленцы. И если имеют ветеринарный диплом, то скорее всего они работали в медицине, когда миновали практику в институте. А дальше они пришли по судебной лестнице. Вот и все. И цели, и задачи у них совершенно иные – не вылечивать больного, а высылать стройные отчеты наверх (а наверху проверять никто не будет, потому что там такие же стоят, они не заинтересованы в проверке данных, которые перевелись снизу). По отчетам все будет замечательно. Если статистика ведется исключительно моим учреждением и социологический отдел полностью вам подотчетен, не будете же вы длать сами себе хорошую статистику.

Вот и получается, что в российском здравохранении пиар стоит на втором месте. А хирурги вместе с пациентами и их заболеваниями, подвинуты на второй план. Но вряд ли «пиарщик», каким бы дилетантом он ни был, посоветует что-то лучше активированного угля.

Мы очень надеемся, что этот материал «НИ» прочитают чиновники, и хотя бы кто-то из них, по комитету начальствующих врачей, хотя бы в порядке эксперимента решит зайти в обыденную поликлинику на окраине города. Там можно отыскать очень много интересного, чего нет в падающих на столик отчетах.