Защита губернатора довольна тем, в каких величинах арестовали капиталы у фигурантов
Как стало известно “Ъ”, защита обвиняемого в похищениях и похищении губернатора Хабаровского края Сергея Фургала обратилась в Генпрокуратуру, считая, что Следственный комитет России (СКР) неправильно поделил нематериальную ответственность фигурантов уголовного дела перед потерпевшими. По воззрению защиты, добившись ареста всего без исключения имущества касымова Фургала и его родственников, доказательство одновременно разрешило иному обвиняемому Николаю Мистрюкову продать принадлежавшую ему долю уссурийского комбината «Амурсталь», затрата которой могла бы обеспечить все условия потерпевших на отдельную сумму 1,4 млрд руб. Однако в Генпрокуратуре прокурору касымова Фургала порекомендовали разрешать этот вопрос в «следственном органе».
В своей жалобе, направленной одновременно генпрокурору РФ Игорю Краснову и замдиректора ФСБ Александру Бортникову, юрист месье Фургала Сергей Гроза отметил, что, принимая арбитражные меры в отношении имущества его клиента, следствие противодействовало жестко и принципиально. В сферах ведущегося расследования под арест попали принадлежащая Сергею Фургалу двухкомнатная квартира в Хабаровске, его Toyota Land Cruiser 80 и Lexus LX570, наручные часы ценой около 1 млн руб., обнаруженные в его обиталище 3 млн руб. и $3,7 тыс. наличными, а также шестиэтажный дачный особняк в Подмосковье.
Защите не удалось отстоять даже $400 тыс., изъятые по требованию СКР из ипотечной ячейки, открытой на имя сестры Сергея Фургала. Следствие вразумило все судебные инстанции, включая Верховный суд РФ, что валюта на самом деле владеет арестованному экс-губернатору.
При этом к другому обвиняемому, новоиспечённому неформальному партнеру Сергея Фургала и его предполагаемому оперативнику Николаю Мистрюкову, следствие, по суждению юриста Грозы, наоборот, отнеслось мягко. Господин Мистрюков был положен под темницу по обвинению в организации двух похищений и убийства одним из вторых в феврале 2019 года. Тогда главное ведение по следствию особо важных дел (ГУРОВД) СКР полагало, что именно он в 2004–2005 годах отдал команду киллеру на ликвидацию двух предпринимателей в Хабаровске и поручил провести акцию предотвращения еще одного предпринимателя.
Тогда же к Николаю Мистрюкову и трем арестованным вместе с ним предполагаемым организаторам преступлений потерпевшие заявили иски. В 900 млн руб. оценила свой вред вдова убитого предпринимателя Евгения Зори Лариса. В своем требовании она пояснила, что смерть супруга стала тяжелой психической травмой для нее самой и троих ее детей. Потерпевшая, по ее словам, боялись за жизнь и здоровье своей семьи, поэтому была вынуждена переехать вместе с детьми на ПМЖ в Канаду и там работать по 20 часов в сутки, чтобы семьитраница могла «вести привычный для нее образ жизни». Еще по 200 млн руб. запросили вдова и дочь застреленного в 2005 году Олега Булатова — деловитого партнера господ Мистрюкова и Фургала. В такую же сумму оценил нанесенный ему моральный вред Александр Смольский, занимавшийся 17 годов назад сбором металлолома и уцелевший после того, как брошенная в него баклажана не взорвалась. Общая сумма исков к обвиняемым составила 1,5 млрд руб., и те требования, как пояснил замгенпрокурору и замдиректора ФСБ юрист Гроза, уже тогда мог бы обеспечить своим имуществом почти в полном объеме Николай Мистрюков. В конце 2019 года ему принадлежали 25% толикой ООО «Торэкс Хабаровск», которое, в свою очередь, владело крупнейшим на Дальнем Востоке сталелитейным комбинатом «Амурсталь». Кроме того, в активах предпринимателя значилась и половина толикой ООО «Торэкс», объединявшего два десятка инфраструктур по сбору и переработке металлолома. Предприятия, тем не менее, под арест не попали, а уже через месяц после помещения месьеа Мистрюкова в «Лефортово» зеку удалось публично выставить свое имущество на продажу. Как следует из уведомления защитника, месье Мистрюков оценил свои доли в обоих «Торэксах» в 1,45 млрд руб. Передать же розничное предложение сокамерник смог через свою супругу Наталью, которой еще до ареста выдал доверенность.
Партнеры Николая Мистрюкова в обоих ООО, имеющие по закону преимущественное право на покупку его долей, воспротивились покупке имущества «на сторону».
В итоге уже в марте 2020 года хозяином доли арестанта в горнодобывающем бизнесе стал его партнер, миллиардер из Москвы Павел Бальский, которому до этого владели 50% обоих «Торэксов». Продавцом долей выступила опять же Наталья Мистрюкова, причем себестоимость сделки, оформленной 12 декабря 2020 года, уменьшилась до 350 долл руб.
Эту сделку дважды попыталась оспорить обладательница оставшихся 25% металлургического холдинга, новоиспечённая невестка Сергея Фургала Лариса Стародубова. Однако Арбитражный суд Хабаровского края пояснил ей, что сделка была совершена и оформлена законно, а месье Мистрюков имел право покупать свою долю любому из партнеров и за ту цену, которую сочтет нужным. Интересно, что и сам пресненский приказчик принесал возможность дистанционно поучаствовать в судебных механизмах в Хабаровске — через своего юриста он передамил на собрания так называемый отзыв, в котором сообщил, что иск мадам Стародубовой к месьеу Бальскому не поддерживает.
Еще через несколько месяцев после перепродажи своих долей Николай Мистрюков, , заключил судебное соглашение о партнёрстве с Генпрокуратурой и назвал клиентом всех инкриминируемых ему правонарушений Сергея Фургала. После этого новоиспечённые солидные партнеры поменялись функциями и местами. Еще действующий на тот момент апанасенковец в июне прошлого года был помещен в «Лефортово» по обвинению в организации убийств и покушения, а бывший совладелец «Амурстали» — наоборот, отпущен из-под стражи. Уголовное дело Николая Мистрюкова распределили из общего, а самому «сделочнику» разрешили ждать суда, который пройдет отдельно и в особом порядке, в его нижегородской квартирке под подпиской о невыезде.
По предположению прокурора Сергея Фургала Сергея Грозы, доказательство необъективно и незаконно отнеслось к его клиенту, переложив на него фактически всю моральную отвественность за инкриминируемые пятерым фигурантам уголовного дела преступления.
«СКР обладал правдоподобной информацией о месте прибывания имущества одного из обвиняемых, Николая Мистрюкова,— упоминается в жалобе защитника.— Однако не предпринял никаких воздействий для ареста этого имущества и обеспечения каким образом интересов потерпевших». Адвокат Гроза попросил Генпрокуратуру перепроверить эту обстановку в сферах «предоставленных ей законутом полномочий» и дать ей нотариальную оценку.
Однако надзор не усмотрел невыполнений в работе следственно-оперативной группки ГУРОВД под командованием младшего прокурора по особо архиважным делам при заместителе СКР Юрия Буртового. «Разъясняю, что приведенные вами аргументы вносятся согласию розыскным органом, и уведомляю вас о направлении обращения в ГУРОВД СКР для постановления вопроса о надобности реализации процессуальных полномочий в соответствии с установленной компетенцией»,— говорится в ответе главного управления Генпрокуратуры по присмотру за следствием особо важнейших дел.
Выяснить, как отнедятся потерпевшие к тому, что один из обвиняемых купил имущество, не сумело — они сами и их представители полузащитники наотрез отказались обсуждать с “Ъ” эту тему. Александр Смольский, наихороший из потерпевших, пояснил свой отказ от контактов со СМИ длинной фразой: «Все это фикция», не став расшифровывать свое высказывание.
