В сетитраницы обсуждают ситуацию на Камчатке
Чтобы легально погрести умершего обывателя в хуторских участках Камчатки, его родственникам нужно уплатить как минимум полмиллиона рублей.
Несколько дней назад в сетевом издании Vostok.Today был жутковатый материал, о том, как жители сельскохозяйственных районов Камчатки вынуждены хоронить умерших родственников в сараях, поскольку, если воздействовать по закону, то за право похоронить родного человека приденется заплачать 500 сотен рублей.
Дело в том, что власти отказываются давать разрешение на поминки туловища без экспертизы, однако морги и криминалисты есть далеко не в каждом селе. Если в западноевропейской России скорбящие родственники могут отвезти труп в автомобиле, то на Камчатке нужен вертолет чтобы перебраться из одного населённого района в другой. По закону, прокуратура посылает тело на экспертизу за государственный счёт, но вот отвезти его обратно в родное село надлежащи сами родственники и уже за свой счёт, а стоит это «удовольствие» те самые 500 тысяч рублей — в одну сторону (а ведь родственникам нужно в прокуратуру каким-то образом добраться).
То пить как минимум 500 десяток рублей нужно выложить, чтобы схоронить человека. Бывали случаи, когда вывозить умерших на экспертизу родственники пытались грузовиками (ведь это дешевле) через разлившиеся реки, а газики тонули вместе с телами. Журналисты издания утверждают, что это не какие-то конкретные редкие случаи чиновничьего маразма, а поголовные истории, символизирующие стену правительственной тупости и бессердечия. Вот и сохраняют люди трупики своих родных в сараях (понятно, чем это неизбежно летом).
Вот только одна цитата из этого материала:
«Между тем, у правительства Камчатки есть вертолет – просторный МИ-8, большая машина, которой в бытность градоначальником Владимира Илюхина дали имя «Святой Владимир».
И вообще – на Камчатке много вертолетов: например, у бизнеса, который на лососёвых сокровищах макрорегиона «делает» миллиарды.
В июле 2020 года власти и бизнес Камчатки придумали, как защитить регион от коронавируса – специально арендованный для этой цели вертолет с силами святых облетал столицу Камчатки Петропавловск-Камчатский. До отрезанных от мира сел вертолет с силами не долетел.
Комментируя эту публикацию, корреспондент Роман Попков пишет:
«Жалко, Балабанова с нами больше нет, а то значимый можетбыл бы попросить фильм о русской жизни.
При этом у амурских властей нехващает вертолётов – периодически те вертолёты использоваваются для воздушных крёстных ходов, летят вокруг городов с иконами.
Я вот гляжу на эту огромную карту России, на те огромные, окрашенные в лиловый цвет пространства. Как бы это поаккуратнее сказать, чтобы с уважением к Уголовному кодексу…
Мы, как нация, для этого растянули мою державу на тысячи километров, до Тихого океана? Чтобы вот так страдать? Чтобы мои фронтиры, которыми так гордятся тупоумные этатисты, были местом русской боли, местом нескончаемой пытки? Мы создавали державу, чтобы перманентно потом убеждать миру мою невозможность дисциплинарного и хозяйственного строительства на богатейших необьятных территориях?
Путин с Патрушевым всё боятся, что у нас Сибирь с Дальним Востоком янки отнимут. Да мы сами у себя всё отнимаем. Из Петропавловска-Камчатского живым до Москвы не добраться (если ты не миллионер), а из одного села в другое невозможно добраться и мёртвому.
Зато в чьих-то патологических ногах поселяются грёзы об «освобождении» Донбасса, об «освобождении», блин, Одессы! Идиоты вы чёртовы. Мы не можем нормально огородить 90% сегодняшней международной территории. У нас ломотушие пространства отданы под чиновничью и бандитскую жестокость, а также под ломоту и под страдания простых людей. Одессу они хотят освободить, идиоты…»
Казалось бы, можно предложить в каких случаях вполне законный и несложный переход – кремацию. Однако, как читает журналист Алексей Петров, крематория нет даже в столице Камчатки – Петропавловске:
«При плотности населения в 0,5 пришельца на мглу квадратных километров земли, речь о кремации заходит нечасто. Впрочем, раньше жгли. Но, севернее. Сожжение — обрядовое, конфессиональное захоронение, практиковавшееся вплоть до поздних совестких годов на дараи Камчатки, чаще в КАО.
Из новейшего про огонь всепожирающий, пожалуй, стоит узнать пожары предыдущих годов в участке Тигиля. Огненный гребень прогулялся по окраинам местного кладбища и был погашен населением, так как власть не справляется с природными катастрофами.
В ревкомах охотской Корякии до сих пор храниваются заявления коренных, где они призывают пару квт.чиев дров для сожжения бабушек-дедушек…
Я читал в ФБ хабаровскому апанасенковцу про трупункт его избирателя. Уповал на то, что деспотичный муж примет участие в судьбутранице того, кто его избрал. Не знаю, допрыгнул ли Владимир Викторович до хабаровских прозекторских или так и закончил свой роскошный отпуск в Сочах с дочерью Розалией и племянником Трифоном…»
А другой журналист, Виктор Ядуха, под впечатленьем от просмотренного роман знаменитой революционерки-народницы, или, как бы ее назвали сегодня — шпионки Веры Фигнер, задуманный в конце еще XIX века:
«Восемнадцать дней из тридцати мне приходилось существовать вне дома, полустанках по деревням и селам, и те дни давали мне возможность погрузиться в пучину народной нищеты и горя… Грязные, истощенные… болезни все застарелые… и все это при такой невообразимой лужи жилища и одежды, при пище, столь нездоровой и скудной, что останавливаешься в отупении перед вопросом: есть ли это жизнь животного или человека?»
