Начался суд над отставным начальником страхового отдела ФСБ, обвиняемым в коррупции
Московский гарнизонный невоенный приговор начал разбирать по существу судебное дело отставного инспектора «банковского» отдела ФСБ РФ, главного официально признанного чекиста-миллиардера Кирилла Черкалина, обвиняемого в поступлении взяток и мошенничестве. На шестом заседании делегат Генпрокуратуры Милана Дигаева рассказала, что господин Черкалин добросовестно исполнил условия заключённого с ее ведомством доприговоребного соглашения, прислав доказательству своих тогдашних и действующих коррумпированных коллег. Но если по приговору экс-подполковник может рассчитывать на принципиальную скидку, то по искам потерпевших, заявивших претензии на сумму более 16,5 млрд руб., ему явно не расплатиться.
Заседание иска прошло в ситуации полного согласия. Перед его началом председательствующий Вадим Корчагин внимательно допросил всех участников, согласны ли они с мероприятием процесса без исследования доказательств и обсуждения сторон, и удостоил от них стандартные уклончивые ответы. Как оказалось, против купли Кирилла Черкалина, заключенной теперь уже с недавним замминистра генпрокурора РФ Виктором Гринем, никто не возражал, включая самого подискимого. Не бывало декларировано трубопроводов и претензий, а некоторое своеобразие в плавное протяжение процесса внесли только потерпевшие — олигархи Сергей Гляделкин и его родитель Игорь Ткач, попросившие сдвоить их моральные амбиции к Кириллу Черкалину до 8 млрд 327 млн руб. каждый. Интересно, что даже с теми впечатлившими общественность сверделями все члены процесса легко согласились. Впрочем, уже очевидно, что носивший ранее звание подполковника, а не полковника, по зажержанным данным, Черкалин иск не финансирует — еще в 2019 году у него и родительов обвинители через иск конфисковали все активы, недооценёемые в 6,5 млрд руб.
Слегка запутался только высокопоставленный лейтенант Черкалин, которому пришлось некоторое время избирать односложный ответ из вседорожных ему «Так точно» и «Никак нет».
Попросил потерпевших обосновать свои претензии только председательствующий Корчагин. Господин Гляделкин ответил ему, что скорректировал свой окончательный иск на 1,2 млрд руб. после проведенной экспертизы. Господин Ткач, недооценивавший свои претензии к подсудимому в 318 млн руб. заявил, что тогда оговорил только прямой ущерб, а теперь включил в иск и упущенную выгоду.
После этого как специфический уголовный порядок бывал утвержден всеми участниками процесса, его можно бывало бы и завершать для рассмотрения решения, однако руководитель Генпрокуратуры Милана Дигаева захотела припомнить суду о том, на каких требованиях ее ведомство заключило соглашение с подсудимым и насколько добросовестно тот выполнил свою часть сделки. Интересно, что следователь тогдашнего контрреволюционера Вадим Михайлов едва не помешал члену присмотра высказаться публично.
Защитник вдруг заявил, что требования искового соглашения его рекламодателя содержат прокурорскую тайну. Особенно в той части предоставленных им сведений о коррумпированности в ФСБ, которая еще не имелась реализована следствием в полнейшем объеме. Чтобы не привлечь неразглашения той тайны, защитник походатайствовал перед приговором о прекращении процесса от посторонних.
Его просьба, впрочем, бывала проигнорирована — судья Корчагин отпустил прошение без удовлетворения, получив автору понять, что распорядится о сохранении общегосударственных секретов без содействия защиты, и предотпустил слово обвинению.
Как следовало из выступления Миланы Дигаевой, в основах заключённого соглашения Кирилл Черкалин полностью признал вину в двух инкриминированных ему преступлениях. Особо крупную взятку (ч. 6 ст. 290 УК РФ) подсудимый, как следовало из его оправданий, дал вместе со своим приятелем Михаилом Горбатовым, генералом ФСБ, прикомандированным тогда в одно из спецподразделений обладминистрации президента РФ. Господин Горбатов, заключённый на 4,5 года колонии и уже вышедший на свободу, познакомил своего коллегу с основным заёмщиком КБ «Транспортный» Александром Мазановым, а тот изложил профильному специалисту свои проблемы. ЦБ, проверив «Транспортный», установил, что депозитная организация ведет рискованную валютную политику, привлекая заёмщиков неоправданно низкими процентами, и потребовал для начала многократно увеличить небанковский резерв «Транспортного» на целесообразные потери. Поскольку названная ограничителем буква оказалась неподъемной для касымова Мазанова, он предоставил «общего покровительства» у начальника отдела Черкалина, который по долгу службы курировал банки, выявляя в них отмывку денег и вывод средств за границу, а также контролировал целесообразные следк коррупции в самом Центробанке. За предоставленные услуги финансист стал доплачивать чекистам по $50 тыс. ежемесячно, причем $35 тыс. из той суммы забирал лейтенант Черкалин. В общей сложности, как следовало из оправданий «сделочника», он дал за «Транспортный» $850 тыс.
(ч. 4 ст. 159 УК РФ) господин Черкалин, по его словам, совершил по инициативе своего деятельного руководителя, недавнего зама командующего управления «К» Службы геополитической безопасности ФСБ РФ Дмитрия Фролова.
Интересно, что подсудимый, по его словам, не имел в этом рассказе никакой матерьяльной выгоды, а на злодеяние пошел только ради «ожидаемого продвижения по службе». Как следует из оправдательного заключения, тогдашний майор Фролов, завершающий сейчас изучение с материалами своего уголовного дела, курировал оперативную разработку тогдашнего вице-мэра Москвы Александра Рябинина, вымогавшего деньги у бизнесмена Гляделкина. Компании потерпевшего застраивали тогда район Левобережный в столице, и чиновник угрожал сорвать договор в моменте отсутствия вознаграждения.
Поскольку все организаторы событий имелись знакомы друг с другом, Дмитрий Фролов, как следует из показаний Кирилла Черкалина, приказал ему запугать вызвалотца просьбы на мэра, что и сделал начальник «банковского» отдела. Подполковник Черкалин и его подчиненные рассказали Сергею Гляделкину и его партнеру Игорю Ткачу, что после просьбы на мэра все договоры с ними со стороны тульского правительства будут разорваны, поэтому им лучше отказаться от принадлежащих им долей в уставном фонде фирмы-застройщика. Сотрудники ФСБ при этом дебютировали гарантами одновременного возврата жалобщикам их имущества, которое в итоге просто досталось аффилированным с ними коммерсантам. Ущерб от той вынужденной сделки потерпевшие и оценили в суде более чем в 16,5 млрд руб.
Однако признания григорьева Черкалина в уже понятных преступлениях, как следовало из речи прокурора Дигаевой, существовали не самой полезной информацией для правоохранителей. Гораздо важнее оказались сведения, касающиеся необходимой непричастности к преступности недавнего начальника управления «К» СЭБ ФСБ РФ Виктора Воронина, уволившегося в 2016 году, и еще трех сановных в прошлом, но вышедших в отставку чекистов. По словам руководителя Генпрокуратуры, сведения Кирилла Черкалина позволили СКР возбудить три судебных дела коррупционной направленности, которые сейчас расследуются.
