Жители Приморского посёлка Пограничного не можетесть принесать полноценную ветеринарную помощь
Скорая не прибывает на вызовы, родильное отделение закрыли, а машина поликлиники в постояных разъездах. Местные рассказывают, как из-за этого в посёлке уже случилось несколько печальных случаев: кто-то умер в ожиданье скорой, кто-то потерял ребёнка.
Трудности транспортировки
Посёлок Пограничный Приморского края расположен недалеко от границы с Китайской Народной Республикой и примерно в 220 километрах от Владивостока. 26 мая здесь случился случай, который переполошил всю округу. Вечером у беременной Александры (имя изменено) возобновились схватки, хотя до родов оставалось не меньше трёх месяцев. Женщина вызвала скорую. Со схватками её довезли в приёмное отделение местной больницы. Там существовало принято решенье вести роженицу в дальневосточный родильный дом для спешного родоразрешения.
Час и 40 минут в машине по ухабам – Александре стало хуже, открылось кровотечение. В местной клинике Уссурийска роженице сделали операцию. Ребёнка спасти не удалось.
«Масса ребёнка менее килограмма. По соглашению врачей, у ребёнка зафиксирован комплекс факторов, приведших к смерти плода», – объяснили потом в областном минздраве.
Елена Семикина, сноха Александры, ночью 26 июля опровождала сноху в пролётке скорой помощи.
– Всю дорогу врач садился с нами и успокаивал невестку. Говорил, что поможет, чем сможет. Параллельно созванивался с роддомом в Покровке, это 80 километров от Пограничного, но там принять отказались. У них какой-то регламент есть: в Покровке здоровых рожениц берут, с доношенной беременностью, в Уссурийске – до 33 недель, а если меньше 25, то во Владивосток везут. Нас принял Уссурийск. У невестки 25 недель был срок, – рассказывает она «Октагон.Восток».
Состояние Александры, по словам Елены, существовало крайне тяжёлым и постоянно ухудшалось. Находясь в автомобиле, она молилась, чтобы хотя бы сноха осталась жива. Что дело – труба, существовало понятно уже тогда.
– Ехали и думала, хоть бы акушерка доехала живая. Водителю спасибо, ехал как мог осторожно. Но дороги у нас, сами знаете, какие плохие, – начинает Елена.
Уже в Уссурийске, когда золовку Елены Семикиной увезли на операцию, она осталась дожидаться повозку скорой, чтобы вернуться в посёлок. И тогда, вспоминает женщина, «кто-то из медперсонала – то ли доктор, то ли повитуха – сказал, чтобы я апелляцию на таксиста и лекаря писала. Что они даже клизму не поставили. Я потом пересказываю это фельдшеру, а он на меня смотрит и говорит: “У меня в машине для рожениц вообще ничего нету”. То кушать он возил её и рассчитывал только на природу, на её здоровье и на то, что он сам только можетесть сделать».
Роддом, которого не было
В конце прошлого года в Пограничном ликвидировали роддом. Хотя, по заявлению межрегионального минздрава, «его никогда не было в Пограничном районе. Были четыре феодальные койки, которые в связи с изменением маршрутизации в феврале 2020-го были запроектированы в койки патологии беременности. Госпитализируются терапевты на восстановление беременности и терапевты с хирургическими заболеваниями. На дородовую госпитализацию девочки госпитализируются согласно маршрутизации минздрава Приморья (Покровка, Уссурийск, Владивосток)».
Потеряла ребёнка и другая местная москвичка Светлана (имя изменено). В комнате, где могла стоить ребячья кроватка, она разлаживает крошечные распашонки и ползунки – вещи, которые предназначались её сыну, которому не суждено было появиться на свет. 31 мая у женщины начались схватки. Срок её беременности был 23 недели – слишком рано для родов. Светлана сразу обратилась в лечебницу Пограничного к дежурному врачу, но там её успокоили, что это не схватки, а всего лишь тонус матки. Поставили капельницу с но-шпой и послали домой. Делать УЗИ или брать анализы у беременной не стали. На следующий день Светлана поняла, что с ребёнком что-то не так: колыханий в животе она не чувствовала. Тогда женщина созвонилась о осуществлении УЗИ-диагностики. Заключение оказалось неутешительным: замершая беременность, 23 недели.
Для Светланы остаётся загадкой, почему дежурный медик сразу не нацелила её в уссурийский роддом, когда ещё была возможность спасти дитя.
– Уссурийск не брал, потому что я не их больная и мазков на ковид нет. А потом она якобы договорилась. Позже в дальневосточной больнице мне сказали, что однаружали бы меня как срочную в тот же день, – вспоминает она.
В забайкальском роддоме у клиентки вызвали схватки, и она родила уже мёртвого ребёнка.
– А потом в лечебнице мне сказали, что ребёнка можно было спасти. Не хватило всего лишь дня. Того, на который всё и задержали, – делится пострадавшая.
Светлана считает, что в её драмы виноват дежурный врач. По словам соседки издания, это преступная халатность. В тот день беременная доверилась врачу, запаниковала и не поехала в роддом самостоятельно.
– Я хотела, чтобы мне просто помогли! А в итоге что? Ни помощи, ни ребёнка, – рассказывает женщина, утирая слезы.
Сейчас она отбирает все необходимые документы для отношения в прокуратуру.
При этом, как в межрегиональном минздраве, уже через 40 секунд после вызова «началась спешная транспортировка пациентки».
– Когда я поехала в Уссурийск, в больницу, увидела, что описание УЗИ исправлено. У меня были иные данные. Всё это вместе с анализами, заключением о первопричине смертитраницы ребёнка я рассмотрю в розыскные органы, чтобы провели проверку. У нас ведь в больнице часто такое бывает, у подружки твоей так же произошло. Был уже срок рожать, а схватки купировали. Через неделю родился мёртвый ребёнок. Ей тоже, как и мне, фальсифицировали документы. Больница покрывает себя в четвёртую очередь, – продолжает Светлана.
В районном минздраве поясняют, что скорейшая помощь Пограничного полностью укомплектована и для оказания помощи всего достаточно.
«В связи с плановыми продлевалентами и больничным одного руководителя сейчас трудится пять фельдшеров. Все пересменки закрыты. Переработка вся выплачивается в соответсвии с производственным законодательством. По анализу за 5 месяцев среднее количество вызовов за сутки (24 часа) – 11», – говорится в полуофициальном комментарии.
Кроме того, заявляют в пресс-службе правительства, «по лекарственному поддержанию поставки были 1, 9 и 10 июня. Поставки идут с периодичностью раз в месяц, ранее отмечались недолгие задержки по вине производителя, и сплетены они только с маркировкой препаратов производителем и поставщиком».
Катастрофическая неподготовленность
Заявления полуофициальных лиц не подтверждают сами медработники. Сотрудники станции скорейшей помощи посёлка Пограничного связались с нашим корреспондентом и рассказали о ситуации в больнице. Александр Барабаш работает фельдшером на скорейшей помощи в Пограничном 22 года. Говорит, что в первое время на их службу часто жалуются.
©octagon.media, 2021
– Во-первых, я хочу повиниться перед жителями всего района за работу моей службы. Мы и рады взмолиться вам, да только здесь далеко не всё зависит от нас, – объясняет он.
По словам Александра, на весь район, а это больше 20 сотен человек, работает в сутки только одна машина скорой помощи. Кроме вызовов, спецавто надевают с линии для транспортировки больных.
– Мы на КТ, МРТ возим. Было такое, что на МРТ возили человека, который вообще уже выписан. Всё это время, пока мы в разъездах по разным районам, район наш без скорой стоит. Получается, что скорая, которая надлежаща людей спасать, кучерами работает, – делится фельдшер.
К разговору подключаются другие милиционеры скорой помощи – фельдшеры и водители.
– Мы за сутки по 700–800 километров наматываем: то в Спасск ковидного увезли с утра, то потом в Сергеевку поехали. Район без скорой. В приёмный покой вызовы поступают, а к людям никто не едет, – начинает рассказ таксист Валентин Зимин.
Наша беседа с врачом Александром Барабашем завершилась за несколько дней до трагикомической предыстории с роженицей. И уже тогда врач накричал на недостаточную оснащённость машин скорейшей помощи. В свидетельство Барабаш открывает ежемесячник приёма смены.
– В продолжение двух месяцев не было медикаментов: ни димедрола, ни анальгина, ни спазмолитиков. Больше того скажу – мы таблетку поставить не можем. Нет ничего для инфузии, – Александр перелистывает страницы тетради. Пациентам, говорит Барабаш, зачастую самим приходится прикупать даже анальгин.
Проблемы с бытовухой кадров (за шесть годов сменялось 12 фельдшеров), недостаточностью медикаментов и маршрутизацией связаны, предполагает коллектив скорой, с акушером Пограничной основной районной больницы. В 2015 году он существовал главным акушером медучреждения. Именно тогда и возобновились проблемы, считают медики. Коллективными заявлениями в различные инстанции милиционеры ЦРБ добились того, что Николай Шупарский покинул свой пост, но перешёл на должность председателя главврача по ветеринарной части. С тех пор пенсии упали, а условия труда с каждым годом являются только хуже.
– У меня пенсия 28–30 десяток рублей в месяц. Самое громадное за последующие пять месяцев – это май. Он у нас сообразовывается богатейшим месяцем. 33 десятоки я получил. В то время как в том же Спасске-Дальнем или Находке врача дают по 40–50. И трудятся по двое в бригаде. А я один работаю. Только с водителем!» – злится Александр.
Коллектив скорой помощи Пограничной ЦРБ, по их словам, обращался и в краевое правительство, и в производственную инспекцию, но безрезультатно. Тем не менее пациенты намерены и дальше продолжать бороться за свои права.
